На переднем плане пейзажей появились зловещие человеческие фигуры в полный рост, доминировавшие над всей композицией картины. Это было довольно странно. Особенно ее пугало, что у всех этих людей, включая Кристофера, ее и Тома, были те же холодные, жестокие глаза, которые он изобразил на последнем рисунке Освальда Берка, который она нашла в студии под диванной подушкой. Это были глаза критика, которого Том ненавидел.
Она быстро вернула картины на прежнее место. Что-то здесь было не так. Что творится с Томом? Было ли это результатом шока во время пожара, или же он начал переделывать свои картины еще до этого? У нее похолодело в груди, когда она вспомнила рисунок, который Джил нашла под подушкой в старой студии. Снова эти глаза, но на этот раз еще в одном изображении Освальда Берка.
Девушка захотела немедленно спуститься к миссис Уинтринхэм и рассказать ей о своей находке. Но когда она подходила к двери, та распахнулась и на пороге появился улыбающийся Том.
— Привет, дорогая, — сказал он. — Я вижу, ты меня опередила.
Глава 9
Судебное разбирательство по делу Берта Льюиса, обвиняемого в убийстве Освальда Берка, передали в суд. Ему грозил длительный срок в Олд Бейли.
Суперинтендант Митчел был удовлетворен, у него на руках было не только дело, но и преступник, действовавший по давно известной схеме. Захваченный врасплох, вор-рецидивист, пытаясь избежать очередного приговора, напал на свидетеля своего преступления. Возможно, у него не было намерения убивать, он просто хотел оглушить ненужного свидетеля и тем самым лишить возможности выдать его, но не рассчитал и теперь обвиняется в убийстве. Вот такие дела.
Дэвид Уинтринхэм, напротив, этого удовлетворения разделить не мог. Официальные разъяснения были логичны, но слишком просты. Человеческое поведение редко следует привычным схемам, ну если только в самых общих чертах. Вряд ли можно было этого ожидать в сложных, запутанных случаях. Возложить вину на Берта Льюиса, совершенно не знакомого с Освальдом Берком, — значит игнорировать многих ненавидевших критика людей, намеки и вырванные страницы блокнота для набросков и неудачную, но явно преднамеренную попытку его уничтожить. Ведь пожар в студии так и не получил сколько-нибудь правдоподобного объяснения. Как раз наоборот, пожарные сообщили о некоторых подозрительных обстоятельствах, которые говорили о том, что это вряд ли могло быть случайностью. Ни одного из проживающих в этом доме людей в тот момент на месте не оказалось. Еще более странным было необычно раннее возвращение Тома и Паулины. Они застали пожар почти в самом начале, пока огонь еще не охватил все помещение целиком. Правда, Том был очень обеспокоен спасением своего имущества. Почему он не попытался спасти ни одной из немногих картин Кристофера Фелтона и его многочисленных книг и фотографий?
Когда Дэвид обсудил это дело с Джил, то они оба пришли к выводу, что для выяснения истинных причин нужно вернуться к самому началу.
— Ответ нужно искать в художественной галерее, — подытожил Дэвид… — Разгадка кроется в событиях, происходивших в ту среду вечером.
— Мы тоже были там в это время, — заметила Джил, — вот только не заметили ничего особенного.
— Да, ты права. Мы видели наброски Тома, и, как я думаю, в них кроется что-то очень важное.
— Я хотела сказать, что мы не заметили ничего зловещего или примечательного. Даже Лэмптон, который здесь явно играет роль темной лошадки, просто стоял с Крисом Фелтоном в противоположном конце зала. Если бы он крался по лестнице или прятался за колонной…
— Не будь столь легкомысленной.
— Но ты же понял, что я хотела сказать.
— Конечно. И ты совершенно права. Нам нечего предложить Стиву. У Тома тоже ничего нет, или, по крайней мере( он так утверждает. Вот только этот злополучный портрет Берта Льюиса, который позволил Скотланд-Ярду испортить все дело. Было бы бесполезно ожидать помощи от Фелтона. Он не скажет ничего, что могло бы повредить его идолу, Лэмптону. Он только может рассказать ему, насколько далеко мы зашли в своих догадках. Если бы Стив так не полагался на улики против Льюиса.
— Стив — профессиональный полицейский, — вздохнула Джил. — Трудно было бы ждать от него иных действий. Этот глупый коротышка оставил у себя золотой портсигар Берка и тем самым взял на себя ответственность за преступление.
— Но это не доказывает, что критика убил именно он. Круг замкнулся, — и оба собеседника замолчали. — Очевидно, мы должны найти еще кого-то, побывавшего в галерее в тот вечер. Он мог заметить что-нибудь странное.
Единственные люди, о которых нам точно известно, что они посетили ее в тот день, это те, кого нарисовал Том. А из тех, чьи имена нам известны…
— И которых мы даже не пытались расспросить, это те самые звезды телеэкрана. Как там их звали?
— Я не помню. Но ты можешь узнать это у Стива.
— И обязательно сделаю это.
Так что на следующий день, когда у Дэвида после обеда появилось свободное время, он отправился в Лайм Гроув на фабрику индустрии развлечений.
После того как ему пришлось долго объясняться в приемной о дели своего визита, появился посыльный и провел его внутрь. Подъем в лифте занял довольно много времени, затем им предстояла прогулка по длинному коридору со множеством дверей. Отсутствие окон придавало ему сходство с крупным отелем, а воздух был теплым, что создавало ощущение духоты. Большинство дверей было закрыто, но несколько было открыто. Дэвид успел заметить актеров в различных костюмах для современных и исторических постановок, мюзик-холла или балета. Так же ему попались на глаза несколько мужчин. Почти все они были в клетчатых рубашках без пиджаков. Они громко говорили со сценариями в руках.
Посыльный открыл дверь, передал Дэвиду ключ и пригласил его войти.
Комната была пуста, духота ощущалась еще заметнее, чем в коридоре, и стало намного теплее. В этом крошечном помещении разместилась пара стульев, длинное зеркало и несколько вешалок для одежды.
Сопровождающий исчез за закрытой дверью. Из того, что он успел заметить, Дэвид мог заключить, что здесь переодевались занятые в постановках исполнители, которые, возможно, даже были заняты в шоу Эллисов. Ему много раз пришлось повторять их имена в приемной, объясняя цель своего визита. Наконец известные имена сыграли свою роль, и он оказался в нужном месте, но под вымышленным предлогом. Десять минут ожидания оказались безрезультатными, и Уинтринхэм решил отправиться на разведку.
Прошло еще несколько минут. Никто из людей, проходивших мимо, стоявших в углах или сидевших у открытых дверей, не обращал на него никакого внимания. Наконец он обратился к молодому человеку, одетому в строгий костюм и задумчиво протиравшему очки в роговой оправе.
— Я ищу Сирила и Лили Эллис, — спросил Дэвид.
— Номер третий, — не отрываясь от своего занятия, бросил молодой человек.
— Извините, не понял.
Эта фраза вызвала у него слабый интерес. Он оторвался от стены и надел очки.
— Третья студия. Знаете, где это находиться?
— Нет.
В это время мимо проходил один из посыльных.
— Джимми, — обратился к нему молодой человек. — Ты не можешь отвести этого джентльмена в третью студию?
— О’кей, мистер Райс.
Дэвида снова повели по коридору. Они покинули скопление раздевалок и вышли на открытое пространство с большим количеством лифтов и после короткого подъема оказались в студии.
— Не зацепитесь за провода, — прошептал посыльный и сразу исчез.
Дэвид вошел в студию, напоминавшую большой ангар. Она была погружена в темноту, и только небольшой ее участок был ярко освещен. На декорациях был изображен цветущий сад, перед ними стояла грубо сколоченная скамейка, на которой примостилась пухлая молодая женщина в соломенной шляпке и кружевной косынке. Ее глаза были устремлены на элегантного крепко сбитого молодого человека в сюртуке и бриджах. Они пели дуэтом. Дэвид подумал, что никогда прежде ему не приходилось слышать столь сентиментальных песен. От этой душещипательной парочки его отделяла группа столпившихся людей. Они смотрели не на исполнителей, а на черно-белые мониторы. Яркие краски сада были утеряны, певцы утратили свою привлекательность и стали крошечными фигурами на экранах.
Песня подошла к концу. Появился свет, певцы расслабились и стали болтать друг с другом. В комнате засуетились техники, а директор с продюсером, повернувшись к толпе спиной, оживленно беседовали между собой.
Почти немедленно за этой группой камеры стали двигаться к новому месту и за ними со свистом потянулись толстые провода. Вдалеке операторы, управлявшие декорациями, вышли из своих стеклянных клеток и стали вглядываться в студию.
— Вы не подскажете мне, — тихо обратился Дэвид к ближайшему человеку, — где я смогу найти Сирила и Лили Эллис?